| РУБРИКА: | Латыш и в Сибири |
Давно мечтал он побывать на родине своих предков. Но так сложилась
жизнь, что задуманное удалось исполнить не скоро. Повседневные заботы удерживали его от
дальней дороги. А путешествие предстояло не близкое. Федору хотелось съездить в Латвию.
Этим летом желаемое сбылось. Из далекой Тюмени - здесь он живет - Федор Граустин попал на
берег Рижского залива. Да не один, а с женой и дочерью. Хотли взять с собой и сына, но тот
заупрямился, решил остаться дома.
Вообще-то фамилия у Федора по деду Граустиньш, потому как его дед -
латыш. И Федор тоже латыш. Жена - русская. Но поскольку федор родился в российской
сибирской глубинке, то и фамилия у него получилась на русский лад Граустин. Ну вот: выслали
латышей в Сибирь да еще и фамилии поменяли - кто-то может подумать с недовольством.
Дед Федора в 90-х годах прошлого века с семьей оказался в Тарском
районе Омской области. Но никто не принуждал его ехать из Латвии в далекий российский край.
Отправился он туда по своему желанию за лучшей долей. Бедствовать в Латвии ему не хотелось,
решил попытать счастье на чужбине. Не он один принял такое трудное решение. Были и другие
латышские семьи, которые снялись со своих насиженных мест и покатили по российским
просторам. В России переселенцев не обидели. Дали наделы: мол, берите землю, обрабатывайте,
обзаводитесь хозяйством. И хотя земля переселенцам досталась не лучшая, вкалывали на ней
латыши с присущим им трудолюбием и упорством. А коль человек стремится к чему-то, то он
непременно своего добьется. Прошли годы. И вот уже в латышских поселениях на Омщине выросли
свои богатые хутора, новые семьи. Жить бы да радоваться. Но долго радоваться не пришлось.
Многие из них попали в разряд кулаков. А коль так - ты враг трудового народа.
Пошла коса косить матушку Россию: русский ты или латыш, украинец или
белорус - роли не играло. Играло роль лишь твое социальное положение. Если бедняк, гол как
сокол - значит, "пролетарий", тебя никто не тронет. А если зажиточен, богат -
значит, эксплуататор. Вот так и дед Федора попал под раскулачивание.
Остались в истории те давние времена. Так же, как и остались на
сибирской земле корни тех далеких переселенцев. Вот и Федор Граустин родился в Омской
области в Тарском районе на селе Петровка. Сегодня там живут его родственники. Есть в этих
краях села Курлян-Дубовка, Юрьевка, Бобровка, где большей частью проживают
латыши-переселенцы из Латвии. Есть еще и "немецкое" село - Литковка. Тут
обосновались переселенцы из Поволжья. Словом, полный интернационал.
Как же им, детям, внукам, чьи предки добровольно оставили родину,
сегодня живется не чужой земле? Этот "провокационный" вопрос я и задал Федору
Граустину, когда мы с ним ближе познакомились.
- Почему же на чужой земле?
- удивлялся собеседник.- Мы с
женой - россияне, и наши дети здесь родились. Так что и земля, на которой живем, в которой
похоронены наши родные, - родная.
Сейчас Федору 42 года. Он с семьей перебрался в Тюменскую область.
Закончив университет, пошел в школу учительствовать. Жена работает бухгалтером в одном из
акционерных строительных обществ. Их дочь учится в университете, сын - школьник. В семье -
согласие и достаток. В месяц на двоих работающих родителей выходит 7-8 миллионов рублей. Но
в юрмальский санаторий "Эдинбург" Граустины приехали не за свои кровные.
- Три путевки нам бы обошлись миллионов на пятнадцать,
- уточнил
Федор. - Такие деньги нам не по карману. Отдых в Юрмале оплатило акционерное общество, в
котором работает моя жена,
- добавил глава семейства.
Кстати заметить, в прошлом году они с женой были в Болгарии и тоже за
счет АО. Причем семья Граустиных - не исключение. Курортные путевки в строительном
акционерном обществе, где работает жена Федора, регулярно получают и другие сотрудники.
Да, о таком подарке можно только позавидовать. Далеко не каждый завод
(фабрика) сегодня может так щедро "одаривать" своих работников.
- Вы давно собирались в Латвию. И вот увидели родину предков. Какие
чувства испытали здесь?
- спросил я у Федора.
- Красиво, уютно здесь. Климат мягкий, воздух чистый. Трудно сказать,
что-то глубоко в сердце шевельнулось. Я хотя и латыш, но Родина моя не здесь,
- в
раздумье ответил Граустин. - Я даже латышского языка не знаю. На Омщине, в латышских
деревнях, в домашнем кругу еще можно услышать латышский язык. А на людях, на улице на нем
не говорят.
- А если бы вам предложили переехать с семьей в Латвию?
- задаю еще
вопрос.
Федору было интересно узнать, как сегодня живут в Латвии простые
люди. Почему у одних - паспорта граждан, а у других - какие-то непонятные
"удостоверения личности", которые признали далеко не все западные страны.
Понять те процессы, которые сегодня протекают в ЛР, непросто даже ее жителям, не говоря уже
о приезжих. Николай ЗУБЦОВ, Рига-Юрмала - Нет, из Тюмени мы никуда не собираемся. Там у нас все: квартира,
работа, друзья. Там мы - свои. А здесь, в Латвии, будем чужие: без жилья, без работы, без
денег, без всего. Нас тут никто не ждет, - без колебаний ответил Федор. Ни мы с женой, ни
наши дети не знают латышского языка. А тут без него трудно.
- Да и жена попадает в категорию неграждан. У нее появятся свои
трудности.
- Да, ей здесь не избежать ограничений. Там же, где мы сейчас живем, все
равны, несмотря на разные национальности,
- согласился мой собеседник. И добавил:
"Как видите, во всех отношениях в Тюмени нам лучше: и в материальном, и в
социльном, в любом плане. Ну кто в Латвии нам дал бы такие большие деньги на те же
курортные путевки. А в России дали".
- Я знаю, что здесь, в Латвии, репрессированных, высланных когда-то в
Сибирь, считают людьми, обделенными судьбой. Им даже льготы какие-то дали,-
сказал мне
Граустин при расставании.- Мой дед тоже жил в Сибири. Теперь живу там я, но не считаю
себя обделенным. Думаю, не был таковым и наш председатель колхоза Петр Петровитч Калныньш,
который в 60-х годах умело руководил хозяйством на Омщине, в Тарском районе, в том самом,
где я родился. Другой судьбы мне лично не надо.
собкор "ВМ" по странам Прибалтики